Отойди, Сатана.

Евангелие от Марка, 8.31-33: Et coepit docere eos, quoniam oportet Filium hominis pati multa et reprobari a senioribus et a summis sacerdotibus et scribis et occidi et post tres dies resurgere... Et apprehendens eum Petrus coepit increpare eum. Qui conversus et videns discipulos suos comminatus est Petro dicens: Vade retro me satana, quoniam non sapis quae Dei sunt, sed quae sunt hominum. "И начал учить их, что Сыну человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть... Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. Он же, обратившись и взглянув на учеников своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое".

Коварный дух желаний уносит душу нашу на темя гор и говорит: "Смотри, любуйся, выбирай: мир богат и необозрим - и все твое!" Какой смертный возразит ему: "Vade retro, Satanas"? Мы падаем в ноги искусителю и ставим годы жизни на карту. Бесстрастная судьба с ужасною улыбкою на устах мечет банк свой. (А. А. Бестужев-Марлинский, Он был убит.)

Возьми себе эти книги в вечное и потомственное владение, но на одном условии... - Мне, взять эти книги! - Леонтий смотрел то на книги, то на Райского, потом махнул рукой и вздохнул. - Не шути, Борис: у меня в глазах рябит... Нет, vade retro... не обольщай... - Я не щучу. - Бери, когда дают! - живо прибавила жена, которая услышала последние слова. (И. А. Гончаров, Обрыв.)

Если и пустят кой-как дело в ход, то прибыли от него пойдут на обеды и на овации, а мне как акционеру все-таки не попадет ничего в карман, да и обедать, пожалуй, меня не позовут. Зная все это очень твердо и принимая притом в соображение, что "миллиард в тумане" (знаменитая, в своем роде, статья г. Кокорева) все-таки еще не "миллиард в руках", я всякой сирене, которая бы предприняла увещать меня подобными предложениями, ответил бы кратко, но сильно: vade retro, Satanas! (M. E. Салтыков-Щедрин, Признаки времени. Русские "гулящие люди" за границей.)

Всякий раз, когда мне попадется том, который ввел меня в ошибку иль огорчил меня неверной датой, пробелом, ложью и прочими напастями в археологии, - я говорю с горькой радостью: "прочь, прочь от меня, предатель, обманщик, лжесвидетель, уйди подальше, vade retro, - пусть ты, напрасно оцененный на вес золота из-за твоей ложной, ворованной известности и красивого сафьянового одеянья, - пусть ты войдешь в витрину биржевого маклера-библиомана: тебе его не совратить, ибо он читать тебя не будет. (Анатоль Франс, Преступление Сильвестра Бонара.)